сайт учителя русского языка и литературы Скороходовой Елены Николаевны
жизненный девиз: «Помогая другому взобраться на гору, вы и сами приближаетесь к вершине»
Лингвистическая разминка | Январь 06, 2011,03:05
«Научный стиль»
1. Укажите функции научного стиля:
2. Укажите сферу употребления научного стиля:
3. Назовите характерные средства выразительности:
4. В каких жанрах реализуется учебно-научная речь:
5. Научный стиль речи имеет разновидности (подстили), укажите их:
6. Определите вид текста:
Я, Алексеева Анна Ивановна, проживающая по адресу: г. Санкт-Петербург ....................доверяю Хитровой Ольге Александровне, проживающей по адресу: г.Санкт-Петербург ....................,заключение договора с издательством "Юрист" от моего имени.
29.05.03. Алексеева А.И
6.1. Относится ли данный текст к жанру научного стиля?
7. Укажите специальные понятия научной сферы общения, особые лексические единицы научного стиля:
8. Определите вид текста: Океан (греч. ΩκεανМς, от имени древнегреческого божества Океана) — крупнейший водный объект, составляющая часть мирового океана, расположенный среди материков, обладающий системой циркуляции вод и другими специфическими особенностями.
Относится ли данный текст к жанру научного стиля?
9. Назовите экстралингвистические признаки, не относящиеся к научному стилю:
10. Укажите, какие виды текстов относятся к научному стилю:
11.Укажите, какие стилевые черты из предложенных, не относятся к научному стилю речи:
12. К морфологическим особенностям научного стиля относятся:
13. Определите стиль и тип речи.
Но каким же образом уловить тайну личности поэта в его творениях? Что должно делать для этого при изучении произведений его? Изучить поэта – значит не только ознакомиться, через усиленное и повторяемое чтение, с его произведениями, но и перечувствовать, пережить их. Всякий истинный поэт, на какой бы ступени художественного достоинства ни стоял, а тем более всякий великий поэт никогда и ничего не выдумывает, но облекает в живые краски и формы общечеловеческое. И потому в созданиях поэта люди, восхищающиеся ими, всегда находят что-то давно знакомое им, что-то свое собственное, что они сами чувствовали или только смутно и неопределённо предощущали или о чём мыслили, но чему не могли дать ясного образа, чему не могли найти слова и что, следовательно, только поэт умел выразить. Чем выше поэт, то есть чем общечеловечественнее содержание его поэзии, тем проще его создание, так что читатель удивляется, как ему самому не пришло в голову создать что-нибудь подобное, ведь это просто и легко!
(В. Г. Белинский)
14. В научном стиле различают следующие подстили:
15. Для какого стиля характерны перечисленные черты:
1) использование образных средств;
2) использование существительных в родительном падеже в роли несогласованных определений (страны ближнего зарубежья, служба занятости);
3) употребление лексики, обозначающей понятия морали, этики, экономики, медицины, психологии;
4) сочетание эмоциональных средств языка со строгой логической доказательностью.
16. Определите вид документа:
Начальнику отдела доставки
почтового отделения 127018
Мельниковой А. Н.
Петрова Бориса Ивановича,
проживающего по адресу:
1-й Стрелецкий переулок,
дом 3, кв. 119, телефон ......
Прошу сохранить за мной аренду абонентного ящика № 928 на 2-е полугодие 2010 года.
10.06.96 Петров
16.1. Относится ли данный текст к жанру научного стиля?
17. Для синтаксиса научного стиля речи характерна тенденция к:
18. Для лексических составляющих научного стиля речи характерно:
19. Определите вид текста:
Уважаемый Виктор Иванович, довожу до Вашего сведения, что не смогу прибыть к месту назначения в указанный Вами срок и приступить к исполнению своих служебных обязанностей, так как состояние моего здоровья ухудшилось. Я остро нуждаюсь в лечении. Прошу предоставить мне отпуск за свой счет.
Ассистент Сидорова
19.1. Относится ли данный текст к жанру научного стиля?
20. Определите вид текста:
Статья 1. Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства.
Статья 3. Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность.
20.1. Относится ли данный текст к жанру научного стиля?
21. В каком стиле используются все языковые средства?
22. Укажите, какие из приведенных особенностей не характерны для научного стиля?
23. Какой из указанных жанров не относится к научному стилю?
24. К какому жанру научного стиля речи относится данный текст? «Статья посвящена развитию навыков чтения. В ней доказывается важность совершенствования навыков чтения, рассматриваются виды чтения в зависимости от цели и установки на степень понимания, а также приводятся задания, развивающие навыки чтения. Статья предназначена для студентов, изучающих русский язык как неродной, и представляет интерес для широкого круга читателей».
25. Как называется сжатая, краткая характеристика книги (статьи или сборника), ее содержания и назначения?
Творчество | Январь 06, 2011,02:56
Сюжетно-фабульная организация рассказа А.П.Чехова«Дама с собачкой»
Одна из многих - ничем не выделяющееся из толпы «лицо», обращающее внимание на себя одной только новизной, – так нам предстает Анна Сергеевна в начале произведения А.П.Чехова «Дама с собачкой». Антон Павлович, впрочем, не относится к ней пренебрежительно, он уже в заглавии акцентирует внимание на этом персонаже, но косвенно, не называя ни имени ее, ни фамилии (в противоположность «Рудину» И.С.Тургенева или же «Ромео и Джульетте» Шекспира) – лишь дама с собачкой.
Говоря о фабуле, А.П. Чехов берет за основу историю обычного курортного романа - историю, видимо, поистине вечную. События развиваются по привычной схеме: на отдыхе двое несчастных в браке людей находят друг друга с одной, казалось бы, целью: на несколько минут забыть будничные хлопоты и почувствовать себя немного счастливее, пусть и ненадолго. После нескольких недель «беззаботного счастья» к одному из двух участников наспех сложившегося союза приезжает жена (или муж-тут все зависит от авторского стремления к «оригинальности»), происходит грандиозный скандал, а потом все разъезжаются по домам, и лишь изредка в течение первого месяца разлуки героев «трагикомедии» посещают воспоминания об отдыхе, вызывающие либо тоскливые вздохи, либо глухое раздражение.
Завязка более чем предсказуема, то есть предсказуема для избранной фабулы. Чехов знакомит нас с главным героем своего рассказа – Гуровым, у которого уже возникли так называемые корыстные планы, связанные с «новым лицом». Как бы между прочим автор немного раскрывает и образ уже заинтриговавшей читателя «дамы с собачкой» (хочу подчеркнуть, что видим мы ее глазами Гурова, и более полное описание женщины Чехов позволяет себе именно в его присутствии). Тут же Антон Павлович впервые, ненавязчиво отделяет героиню от массы: «Она гуляла одна, все в том же берете, с белым шпицем; никто не знал, кто она, и называли ее просто так: дама с собачкой.»
Далее, в экспозиции, Чехов более подробно представляет читателю главного героя: Дмитрия Дмитриевича Гурова. Это « порядочный» «москвич», привычный к женскому обществу мужчина, женатый, но не питающий каких-либо теплых чувств к жене и часто ей изменяющий («его женили» - говорит автор, из чего следует, что женитьба Гурова состоялась не по его воле, да и любви-то между супругами особой не было никогда). Дальше Гуров открывается еще больше: в сцене знакомства с понравившейся ему «дамой с собачкой» становится совершенно очевидно, что он – не глуп, находчив, обаятелен, наблюдателен и весьма сведущ в обращении с девушками. Сам эпизод знакомства и первый день, проведенный героями вместе, является вполне обычным для фабулы курортного романа. Так же здесь становятся явными некоторые факты о жизни Анны Сергеевны, наконец Чехов открывает нам имя таинственной дамы. Важно отметить, что читатель узнает имя женщины одновременно с Гуровым – это доказывает, что главным героем рассказа – по сути, центром повествования – является именно он. Но тут Антон Павлович неожиданно вводит свободный мотив, противоречащий фабуле в целом: "Что-то в ней есть жалкое все-таки",- эта мысль, так заметно режущая слух привыкшему к традиции читателю, возникает у Гурова на ровне с совершенно тривиальными образами и эпитетами, в то время как он думает об Анне Сергеевне. Чехов даже выносит думу своего героя на отдельный абзац, тем самым графически показывая читателю обособленность ее.
Более близкие взаимоотношения, ради которых, собственно, все и затевал Гуров, начинают развиваться у Дмитрия Дмитриевича и Анны Сергеевны на пристани, когда они вместе встречают пароход: женщина заметно волнуется и растеряна («Она много говорила, и вопросы у нее были отрывисты, и она сама тотчас же забывала, о чем спрашивала; потом потеряла в толпе лорнетку.»), но главный герой Чехова не знает замешательства и ведет себя абсолютно спокойной и уверенно.
"Каких только не бывает в жизни встреч!".И правда, каких только не бывает! Теперь Чехов уже открыто говорит о неповторимости Анны Сергеевны, о непохожести ее на других (Гуров сравнивает ее со своим прошлым «опытом», но такие ему еще не встречались). Автор обращает внимание читателя на проведенную им игру, он будто хвастается своей ловкостью: «Анна Сергеевна, эта "дама с собачкой", к тому, что произошло, отнеслась как-то особенно, очень серьезно, точно к своему падению, - так казалось, и это было странно и некстати.» А Гуров? Гуров в замешательстве («Я не понимаю, - сказал он тихо.»). Подумать только! сам Дмитрий Дмитрич Гуров в растерянности, будучи столь опытным и сведущим в отношениях с женщинами, он просто не знает, что сказать, сделать… И поистине позорно, позорно для такого, как он, принимается за арбуз, лежащий на столе в номере Анны Сергеевны, чтобы «прошло по крайней мере полчаса в молчании». Так же, здесь присутствует еще одно противоречие фабуле: вопреки привычному развитию событий, где курортный роман (а особенно его кульминация) должен вызывать мимолетную радость, кратковременное счастье, оба героя ничего из этого не испытывают – Гуров чувствует себя очень неловко, а Анна Сергеевна и вовсе в отчаянии («Анна Сергеевна…к тому, что произошло, отнеслась как-то особенно, очень серьезно…», «печально висели длинные волосы», «в унылой позе»). Отклонением от фабулы служит так же внутренний монолог Гурова, который произносится во время совместного пребывания любовников в Ореанде: Чехов показывает читателю, что его герой – человек глубокий, с богатым внутренним миром, человек, способный рассуждать о вечном (чем противостоит обычное представление о герое рассказа курортного романа: невежественного и в высшей степени земного).
Впоследствии Антон Павлович снова ненадолго возвращается в привычную фабулу, что подчеркнуто описанием оставшихся дней, проведенных Анной Сергеевной и Гуровым в Ялте совместно («Потом каждый полдень они встречались на набережной, завтракали вместе, обедали, гуляли, восхищались морем.», «…все одни и те же вопросы…» - автор указывает на обыденность их дней, на однообразное течение их жизни). Однако Чехов сразу же отводит конфликт, являющийся кульминацией любой истории о курортном романе: «Ждали, что приедет муж. Но пришло от него письмо…», таким образом, уже здесь автор совершенно прямо указывает на свое предпочтение сюжета фабуле, он оставляет историю незавершенной, не достигшей своей кульминации – наивысшей точки конфликта, не удовлетворяя ожиданий читателя, уже успевшего предугадать для себя конец, и вызывая у него даже легкое возмущение. В сцене прощания Гурова с Анной Сергеевной автор так же прощается и с фабулой: «И он думал о том, что вот в его жизни было еще одно похождение или приключение, и оно тоже уже кончилось, и осталось теперь воспоминание...». Дмитрий Дмитриевич не просто прощается со своим очередным «приключением», здесь он прощается со всей своей прошлой жизнью, привычками и представлениями, он прощается и с собой, потому что далее читатель увидит совершенно изменившегося, нового человека.
По возвращении домой, Гурову сначала очень комфортно, уютно («дома в Москве», «няня ненадолго зажигала огонь», «дышится мягко, славно»), он постепенно вливается в прошлую жизнь, которая течет размеренно и так привычно. Но, вопреки его ожиданиям, Анна Сергеевна не ушла из его памяти, воспоминания стали ярче, и вот он уже называет свои чувства любовью; Гурову так хочется поделиться с кем-нибудь своими воспоминаниями, да не с кем. И тут он решается завести разговор с чиновником, но тот даже не слушает его – Дмитрий Дмитрич приходит в ярость, и здесь явственно показан внутренний конфликт героя: все его нутро отвергает существующий уклад его жизни, окружающих людей, события, город: теперь он желает большего. Происходит перерождение героя: Гуров, словно птица-феникс сгорает, чтобы родиться заново и стать воистину прекрасным.
Город С. Чехов снабжает обильным количеством серости: пол, обтянутый «серым солдатским сукном», «серая от пыли» чернильница, серое одеяло, «серый, длинный, с гвоздями» забор (глядя на него, создается впечатление, что этот город, эта жизнь - и вовсе тюрьма для Анны Сергеевны) - все это словно описание внутреннего мира героини: читатель уже готов увидеть унылую, несчастную женщину, в чьей жизни отсутствуют абсолютно все краски, кроме черной и белой. Гуров и сам оказывается во всем этом, и оба они несчастны, и серый забор с гвоздями – в жизни каждого из них. Здесь Чехов уже полностью отказался от фабулы, очень категорично, идя по совершенно противоположному пути (в историях о курортных романах герои не могут быть так отчаянно несчастны); в этом читатель убеждается и дальше: «И муж верил и не верил», - полное отсутствие надлежащего данной фабуле конфликта, Чехов намекает, что его и не предвидится.
Отныне у Дмитрия Дмитриевича Гурова две жизни: «одна явная, которую видели и знали все, кому это нужно было, полная условной правды и условного обмана, похожая совершенно на жизнь его знакомых и друзей, и другая - протекавшая тайно» (наиболее отчетливо это видно в сцене, где он идет на встречу с Анной Сергеевной, провожая дочь в гимназию). Теперь они – «очень близкие, родные люди», теперь Гуров заказывает чай (эта сцена поставлена автором в противопоставление со сценой с арбузом в самом начале произведения), не для того, чтобы хоть куда-нибудь себя деть, но он понимает, что Анне Сергеевне нужно время, чтобы успокоиться. Теперь ее мысли больше не являются для Гурова загадкой, он знает, о чем думает Анна Сергеевна, знает об ее переживаниях, мысли эти словно звучат в его голове. Чехов показывает читателю человека в его новом состоянии, человека любящего по-настоящему.
Говоря о фабуле, через двойную жизнь Гурова Антон Павлович передает замысел двойственности своего рассказа – здесь он тоже имеет как бы две жизни, точнее, реальности: жизнь сюжетную и жизнь фабульную. Взяв за основу привычную многим и тривиальную в своем содержании историю, Чехов противопоставил ей сюжет, противопоставил словно играя. А читатель, прочитав рассказ до конца, улыбнется и останется спокойным за судьбу Анны Сергеевны и Дмитрия Дмитрича, ведь автор полностью уверил каждого: их путь «еще только начинается» и «кончится еще нескоро, неизвестно когда». Скороходова Людмила, студентка 2 курса РГПУ им.Герцена, Санкт-Петербург
Советую прочитать | Январь 06, 2011,02:42
О творчестве Нины Садур.
Нина Садур писать начала с конца 1970-х годов, но первой публикации в журнале «Сибирские огни» ей пришлось ждать достаточно долго - до 1977 года.
В 1983 году она окончила Литературный институт им. А.М. Горького, где занималась в семинаре В. Розова и И. Вишневской и была любимой ученицей Розова. В начале своей творческой карьеры, когда ее пьесы уже вызывали интерес, чтобы заработать на жизнь, Нине Садур пришлось устроиться в один из столичных театров мыть полы. Возможно, ее пьесы встречали многочисленные препятствия на своем пути именно в силу своей парадоксальности, своеобразной и неожиданной “странности”.
Когда в 1987 году вышел сборник ее пьес «Чудная баба», всем сразу стало ясно – появился новый, но совершенно зрелый драматург. Нину Садур ни с кем не спутаешь, она плохо поддается классификациям и рубрикациям. Ее причислили к «новой волне» драматургии 80-х, и это верно в том смысле, что ее пьесы были среди театральных открытий той поры, но даже среди множества драматургических новинок, они поражали своим своеобразием. Драматургия Нины Садур занимает в современном литературном процессе особое положение. В критике сложилась традиция восприятия драматических текстов Садур в качестве «театра для чтения». При этом пьесы драматурга обладают особой притягательной силой для театральных режиссеров, заключающейся в «простоте и целостности картины мира» и ее объективном трагизме.
Творческая манера Н.Садур определяется по-разному: «магический реализм» (Е.В.Старченко), «эсхатологический реализм» (И.С.Скоропанова), «постмодернизм» (М.Н.Липовецкий), «драматургия авангардизма» (М.И.Громова) и т.д.
Чуть позднее читатели познакомились с ее прозой, сначала с рассказами, которые были похожи на маленькие осколки странного зеркала, которые отражали нашу жизнь не прямо, а с превращениями, удивительным образом сжимая жизнь так, что в самом маленьком виделось и угадывалось очень многое. Позже появились повести и роман, но манера письма Нины Садур сохраняла черты, уже знакомые по пьесам и рассказам. Это не просто стиль, это стремление соединить огромный опыт литературы, изощренность литературной техники и непосредственность самовыражения.
Из поколения дворников и сторожей Нина Садур резко шагнула в драматургию мирового уровня. В Швеции в начале 90-х на радио была поставлена пьеса «Чудная баба», в авангардном театре был поставлен спектакль «Красны парадиз» и имел огромный успех. За границей творчество Садур ценят и публикуют гораздо чаще, чем в России. Ее книги публикуются в Финляндии, Швеции, Англии, Германии, Словакии, даже в Японии. Сама Садур говорит, что в России у нее отношения с издательствами не складываются, потому что большинство из них «предпочитает литературу для водопроводчиков». По словам Садур, в искусстве, безусловно, есть всего две темы: взаимоотношения мужчины и женщины и взаимоотношения человека и бога. Других тем нет. Все остальное - сюжеты. Но любовь сама по себе неисчерпаема, и она возникает не только между мужчиной и женщиной. Чтобы понять наш больной мир, надо отказаться от чего-то личного. Даже порой кажется, грех быть эротически влюбленной. Притом никакой краски для мира, кроме любви, Нина Садур не знает. Очень сильная ненависть - тоже любовь, только с обратной стороны.
Сюжеты Нины Садур неожиданны, работают не на внешний смысл, а сами на себя. Читать Нину Садур не просто. Прежде всего ее надо читать медленно, фразу за фразой, потому что каждая фраза – произведение искусства, и каждое слово – не случайно. Казалось бы, известные слова и вещи открываются с неожиданной стороны. Чтение Нины Садур – это способ свежего взгляда на повседневную жизнь, заглянуть в глубь своих мыслей и чувств. Демонизм, иррациональность, эстетизм, лиричность — вот самый краткий список расхожих определений этой прозы.
Сама Садур, вопреки разнородным суждениям о ее таланте, считает себя самым «консервативным» писателем России. Действительно, театр Садур опирается в первую очередь на гоголевскую традицию в русской литературе. Более того, Садур считает Н.В .Гоголя «самым главным для себя писателем» . Кроме того, в драматургии Нины Садур прослеживается влияние чеховской драматургии, а также русской символистской драмы (Ф.Сологуба, Л.Андреева). В 2002 году в Москве был поставлен спектакль "Мистификация", в котором фантасмагория Гоголя приобрела черты абсурда. Пресса назвала этот спектакль хитом сезона.
Трудно назвать драматургов, в творчестве которых тема катастрофичности бытия занимала бы центральное положение. Ее творчество в определенной мере является одним из факторов, которые определили атмосферу предчувствия катаклизма, крушения мира, что характерно для мировосприятия отдельных драматургов конца XX - начала XXI века.
В реалистическое повествование вплетается символика. Естественное граничит с запредельным, будничная приземленность с возвышенным и прекрасным. Наивность и почти детская непосредственность не противоречат глубине, мудрости, озарению, а трогательная беззащитность мужеству и стойкости. Тонкая лирика сочетается с иронией и почти фельетонной сатирой, трагическое- с фарсовым, юмор и лукавое озорство - с неподдельным драматизмом.
Современный человек у Нины Садур слаб, подавлен страхом, душевными муками, обременен заботой и борьбой с враждебным миром. Мир выставляет ему массу обманок, чтобы запутать, чтобы человек подумал, что мир прекрасен. На самом деле он заманивает человека в себя, притупляет его бдительность, лишает осторожности, чтобы потом окутать черным воздухом, обессилить подземными токами… Недомолвками, недомыслями растерянные герои пытаются защититься, суевериями и приметами выгородить себе безопасный путь, поняв тайнопись этого мира. Одно из произведений так и называется “Чудесные знаки спасения”. Сюжета тут, собственно, и нет. Есть состояние жертвы бесконечной коммунальной войны: подвергаясь изощренному насилию со стороны соседей-кретинов, героиня приходит к выводу о мистической необходимости собственных мытарств ради спасения мира. Здесь сюжет идет в область фольклора: зло вековечно, хоть и убьет Иван-царевич Кащея — Кащей все равно явится в следующей сказке. Потому и возникают заговоры, обереги, примитивная магия: героиня знаково выбрасывает в окно тапок своей мучительницы, а внутренние ее монологи цикличностью и ритмом напоминают заговоры.
Часто в произведениях Садур возникает уходящий в ветхозаветные дали образ волос. Как правило, кто-то пытается украсть или вырвать у героини волосы — непременно красивые, вызывающие зависть. Об этом элементе поэтики Нины Садур, как считают филологи, можно написать диссертацию.
Один из последних романов Нины Садур «Немец» вышел в 1997 году. Индивидуальный ритм садуровской прозы улавливается с первых строк романа и подчиняет себе: “Тоскую обо всех подряд. Подсчитывала на пальцах: “Яблоню пропустила, черемуху пропустила, сирень пропустила. Пребывала всю весну в темноте, раз так”.
“Все напоено жизнью. Все-все. Мир пронзен жизнью насквозь. Бестрепетный и ускользающий, он скован и пойман смертной, милой, легкомысленной плотью жизни. Как легонькая рюмочка поймана вином. Как пробирка поймана кровью”.
В центре сюжета — точнее, поводом к нему — роман героини с каким-то немцем, то ли существующим на самом деле, то ли придуманным, за которого она думает выйти замуж, чтобы уехать в Германию. Настоящие герои романа — случайные встречные: дворник, девочка на эскалаторе, официант… Автор пристально вглядывается в каждую вещь, будь то снежинка, травинка или ластик, и вот они тоже становятся действующими лицами: “Любила часами цепенеть над травинкой, утешаясь ее неподвижным стоянием в лете. Не любила ни сильных движений, ни мыслей взрывных. Любила только одно — смотреть без мыслей, без чувств на пустую красоту ластика, стеклышка, перышка”.
Героиня не существует как цельный человек, только как интонация не прерывающегося бреда, поток замутненного сознания. Как жидкость из сосуда в сосуд, она переливается из человека в человека, из вещи в вещь, принимает их форму, подчиняется им и существует только в них. И в то же время всевозможные формы только берут на постой этого гостя: настроение у него бездомное, созерцательное. Интонация эта выпевает мотив трагичности и безысходности жизни, ее метафизической неустроенности. Жизнь — копейка: автор подчеркивает именно это традиционно русское пренебрежение жизнью, как своей, так и чужой: “Тех, которых в армии не убили, — рассказывается в “Немце” о парнях из родной деревни, — те сами собой топорами друг друга добивали».
Пьеса Н. Садур “Ехай” отличается своеобразным подходом к теме одиночества, душевной чуткости, проблеме человеческих ценностей и смысла жизни. Сюжет отличается скрытой философичностью, в целом он звучит как притча. Конфликт, как это часто происходит в пьесах “новой волны”, сложен по своей структуре (троичен), образы героев расплывчаты, неоднозначны. Все это затрудняет читательскую интерпретацию произведения.
Герои Садур часто натыкаются на нечто такое, что заставляет их менять жизненные ориентиры, переоценивать казавшиеся незыблемыми жизненные ценности.
Мужик, решив покончить жизнь самоубийством, лег на рельсы и не ожидает того, что поезд остановится. Отвернувшись от неба (!), он ждет смерти.
Поразительно, но человек, решивший покончить с собой, не вызывает не только сочувствия, но даже интереса Машиниста. Мужик, пытавшийся вначале не отступать и упорно ложившийся на рельсы, вдруг задает вопрос: «А че не спросишь–то?.. Что я жить передумал, а ты даже не спросишь, за что?..» Взаимное непонимание людей, отсутствие сочувствия – это то, что действительно может вызвать отчаяние в человеке. От непонимания он начинает лгать про бабу, которая не дала пяти рублей на вино. Встретив же сочувствие в Машинисте, Мужик становится глухим к чужой боли, он говорит Машинисту: “На черта мне твоя жизнь”, “Вали, бездомник”, “Шляются тут всякие, бродяги…” Разворачивается внутренний конфликт. Интересно, что в начале пьесы, только столкнувшись с Мужиком, Машинист называет его бездомником. В конце пьесы этот ярлык уже Мужик вешает на Машиниста.
Машинист душой своей тянется к обывательскому спокойствию и благополучию, чтобы “каждая минуточка” была “заполнена нежностью, удобствами”. Это – “честное” заполнение своих “мигов”. Мужик же называет такое отношение к жизни “серостью”. Позиции героев оцениваются ими через апелляции к небу. Блеск этого неба в начале пьесы оказывается “не по чести” Машинисту, а потом – Мужику! Небо – это духовная высота, идеал человеческой совести, человечности вообще. Но кроме блеска неба, в пьесе есть еще блеск деревни, «людского патриархального аромата».
Машинист, потрясенный тем, что человеческая жизнь в глазах некоторых людей может быть оценена пятью рублями, пытаясь как–то устоять в своем мнении о том, как и зачем человеку жить, он вдруг раскрывает для себя то, что раньше чувствовал, может быть, подсознательно: погоня за “прелестями” бытовых удобств – мелочность, суета, в которую люди погружаются для того, чтобы забыть о смерти, отодвинуть от себя “стихии”. Машинист не отвергает этого способа жить, оправдывает его, но спокойствие его все–таки явно поколеблено в финале пьесы. Машинист вдруг с предельной очевидностью осознает обидную ординарность своей собственной, казавшейся прежде такой достойной жизни. Вынужденный убеждать осерчавшего на весь белый свет мужика, что жить все–таки стоит, и апеллируя к личному опыту в качестве примера для доказательства этой мысли, Машинист с ужасом осознает несостоятельность своих доводов. Не только отчаявшегося самоубийцу, но и себя самого убедить он не может, поскольку не было вдохновения, не было ярких поступков и больших страстей, не было огня любви и самопожертвования, а значит, не было настоящего счастья в его, казавшейся такой правильной и честной, жизни
Любое чувство у Садур находится в пространстве трех координат: любви, печали и злости. Когда любовь растоптана или безответна, а печаль — постоянна и незаметна, наиболее действенной становится злость. Может, оттого, что герои жалки, их злость вызывает сочувствие, а не отторжение. Да и злость эта часто детская: пусть мне будет плохо, и тогда они поймут, как были несправедливы ко мне… Добро и зло, впрочем, как уже понятно, для героев Садур понятия фигуральные. Здесь что-то иное, потому что злы все. Только у кого-то есть внутреннее чувство правды, а кто-то плевать на нее хотел. Во-вторых, это проступающая и в наивности, и в злости детскость персонажей. Дети же в ее художественном мире, напротив, оказываются умнее взрослых.
Казалось бы, совершенно обыденная иррациональность героев не поддается объяснению, и в этом прелесть творчества Садур. Аномальные поступки героев, их общая ненормальность абсолютно обыденны, узнаваемы, повседневны. Даже если нам удалось вынести свою жизнь за скобки такой повседневности — она на эти скобки напирает так, что слышен треск. Да, мы живем в том же мире, что рисует Нина Садур. Страшновато? А тут уж как у Гоголя: “На зеркало неча пенять…”
(анализ выполнен Загоскиной Марией, студенткой РГПУ им.Герцена, Санкт-Петербург)
Творчество | Январь 06, 2011,02:28
Эссе "Календарный праздничный круг в педагогике" Скороходовой Людмилы, студентки 2 курса РГПУ им.Герцена, Санкт-Петербург
Учение – это лишь один из лепестков того цветка,
который называется воспитанием в широком смысле этого понятия.
В воспитании нет главного и второстепенного,
как нет главного лепестка среди многих лепестков, создающих красоту цветка.
В. Сухомлинский
Без семьи невозможно полноценно воспитать человека. Семья – это малый мир, малое общество. Только в семье человек может быть по-настоящему счастлив, обрести мир души, равновесие, тишину сердца. Здесь кристаллизуются лучшие его качества, здесь созревает личность.
Однако многим из нас сегодня, увы, неведомо, что такое истинная семья, простые семейные радости. Утратив семейную преемственность, мы отошли от традиций, разорили уклад. Но вот теперь вновь возвращаемся к истокам, начинаем осознавать и восполнять потерянное в семейном воспитании. Самое радостное в любой семье – это праздники.
Тусклым и невыразительным станет детство, если из него вдруг исчезнут праздники. Ведь праздник – это целое событие. Душа ребенка одинаково восприимчива к добру и злу, но именно положительный эмоциональный заряд позволяет чистым, неискушенным детским сердцам открыться прекрасному. Считается, что ребенок, с раннего возраста погруженный в атмосферу радости, вырастает более устойчивым ко многим неожиданным ситуациям и будет менее подвержен стрессам и разочарованиям. Именно поэтому детям и в школе необходимы тематические вечеринки и развлечения.
"Годовой круг праздников" - это обращение к исконному напутственному смыслу праздника и раскрытие его для детей в семье, это традиционные школьные праздники, осветляющие серые учебные будни.
Опыт проведения таких занятий помогает осознать культурно-историческую традицию нашего народа, получить импульс для возвращения в жизнь семьи календарных игр, рукоделия, песен, использовать духовный потенциал праздников в воспитании.
Существует классификация праздников и условно разделяет их на две большие группы: традиционные народные (православные и календарные) и гражданские. Среди последних большее внимание уделяется государственным, профессиональным, сезонным, фольклорным.
Совместный праздник, в который вовлечены все ребята и учителя, – один из лучших способов профилактики конфликтов. Атмосфера веселья сближает, разряжает обстановку. А подготовка и проведение невозможны без сотрудничества и взаимодействия. Общие задачи помогают наладить отношения даже тем ребятам, которые до сих пор были в ссоре.
Каждое мероприятие нацелено на достижение определенного результата, и отмечать праздники - значит улучшать психологический климат в школе, усиливать взаимодействие учеников, родителей и педагогов, формировать в учениках уважение к культурным традициям своего народа.
Праздник для школьника – это игра. Он формирует психику ребенка, развивает его личность, влияет на его чувства и эмоции. Положительные эмоции нужны каждому. Неслучайно педагоги, врачи и физиологи отождествляют хорошее настроение, радость и веселье с физическим здоровьем человека.
В игре ребенок совершает новые открытия, переживает минуты вдохновения, именно во время подготовки и проведения школьного праздника развивается воображение, фантазия, способности ученика, а следовательно, создается почва для формирования инициативной, пытливой личности. Эффективнее всего происходит развитие познавательной деятельности.
Зачастую в игре, в процессе праздника ребенок может научиться искусству общения, избавиться от робости, излишней стеснительности или, наоборот, эгоизма, которые делают общение мучительным, а порой просто невозможным. Одновременно с этим школьник учится принимать решение, проявлять инициативу, идти навстречу желаниям других, понимать, что он не один на свете, что в общем деле нужна слаженность, важно уважение к другим, такт, умение сходиться с людьми.
Праздники православного и гражданского календаря наставляют, напутствуют человека. Их годовой круг сообщает особый ритм нашей духовной жизни.
Праздники вносят радость в дома людей. Объединяют семьи, рождают чувство причастности к вековым традициям народа. Но подлинное значение праздников, их глубокий смысл сегодня часто теряется за внешней праздничной атрибутикой.
Красят люди вслед за бабушками яички на Пасху - а почему так, отчего, подчас и не знают. Не задумываются и о том, в чем же суть самого праздника, о чем ликует Церковь почти 2000 лет, и как открыть эту суть нашим детям, как не потерять ее за крашенками, творожными пасками и куличами.
В наше время можно встретить не только забвение, но и искажение подлинного значения праздников. Их духовное осмысление подменяется сезонно-земледельческими, а то и вовсе языческими обычаями. Так, например, в сборниках, посвященных "традициям" русского народа, можно встретить утверждение, что "Сретение - это праздник встречи Зимы и Весны", а "Троица - праздник русской березки, где главным персонажем выступает чучело русалки".
А потому обращение к истокам возникновения того или иного праздника просто необходимо.
Праздничное мероприятие имеет свои функции:
– обучающая функция – сочинение сценариев, сценическое движение, упражнения для дикции, вокальные, танцевальные занятия, работа над декорациями, пантомима, правильное использование жестов и мимики, искусство диалога, перевоплощения, экспромта;
– воспитательная функция – проявление личности в игровых моделях жизненных ситуаций;
– развивающая функция – гармоническое развитие личностных качеств подростка при подготовке выступления, расширение его кругозора, развитие интеллекта, создание условий для самоутверждения и самореализации;
– коммуникативная функция – объединение подростков в коллектив, общение между сверстниками в процессе подготовки праздника, установление эмоциональных контактов с применением упражнений по общению, организация творческого сотрудничества с другими детскими коллективами;
– эстетическая функция – развитие вкуса, умение видеть прекрасное в обыденном;
– просветительская функция – развитие интереса к окружающей действительности, телевидению, кинофильмам, радиопередачам, чтению;
– развлекательная функция – создание благоприятной атмосферы на репетициях и во время игры, превращение занятия в увлекательное путешествие, проведение мини-игр и экспромтов;
– релаксационная функция – снятие напряжения, вызванного повышенной учебной нагрузкой, с помощью игровых приемов и самой игры.
При организации праздника педагогу обязательно надо обращать внимание на каждого отдельного ребенка, видеть его состояние, оценивать или прививать такие качества, как напористость, целеустремленность, уверенность в себе, способность убедить в своей правоте и повести за собой. А вот вспыльчивость, безынициативность, обидчивость, разнообразные комплексы следует потихоньку уничтожать. Таким ребятам необходимо оказывать всяческую поддержку. Всем участникам мероприятия понравится такое дело, где он как-то сумел проявить себя, оказать влияние на других, добиться успеха, испытать положительные эмоции и чувство гордости за себя. В этом случае ребята с удовольствием примутся за организацию нового дела.
Подростку нужна деятельность, которая дает возможность состязаться, то есть проявлять свои силы, вызывать уважение окружающих, повышая тем самым свой статус (авторитет) в школьном коллективе. А для ребенка это очень много значит: он лучше узнаёт себя и повышает самооценку, изменяет отношение к себе. Таким образом, у подростка появляется чувство собственного достоинства, которое в этом возрасте особенно важно. Педагог, в свою очередь, должен ободрять каждого подростка в течение подготовки, проведения и анализа мероприятия, вселять в него уверенность, демонстрировать искреннее доверие. Классный руководитель должен сам, ориентируясь на индивидуальные особенности каждого ученика, выбирать форму проведения мероприятия, подбирать тексты, распределять роли, готовить те или иные конкурсы.
Какими могут быть формы проведения праздников?
Формы проведения праздника выбираются в зависимости от его тематики и содержания. Но чаще всего встречаются следующие.
1. Конкурсы – соревнования, имеющие целью выделить наилучших из числа его участников. К этой группе относятся все виды состязаний между командами, в ходе которых выявляется победитель. Конкурсы могут быть на самые разные темы, а также могут объединять в себе несколько форм: викторину, спортивное и интеллектуальное соревнование и т. д.
2. Викторина – игра в ответы на вопросы, объединенные какой-либо одной темой.
3. Спортивно-театральные этюды– упражнения в спортивном и театральном мастерстве.
4. Спортивные праздники. К ним относятся спартакиада, спортландия, соревнования детских команд по подвижным играм.
5. Карнавал, или бал-маскарад. Карнавал в исконном смысле этого слова, как народное шествие с уличным маскарадом, в школах не используется. Здесь он совмещается по значению с балом-маскарадом – балом, на который являются в масках, характерных костюмах. Чаще всего бал-маскарад проводят на Новый год.
6. Миниатюра – небольшое представление в малой форме.
7. Линейка – торжественное собрание участников праздника в строю, перед которым развертывается действие.
8. Литературно-музыкальная композиция – представление в виде концерта, часто без ведущих, где перемежаются литературные и музыкальные выступления, следующие одно за другим без конферанса.
9. Фестиваль – общественное празднество, сопровождающееся показом, просмотром каких-либо видов искусства. Проводится в несколько этапов. Цель фестиваля – не столько выявить победителя, сколько дать возможность продемонстрировать свое мастерство в той или иной области.
10. Клуб веселых и находчивых (КВН) – организация по интересам. В данном случае клуб объединяет несколько команд, которые соревнуются в остроумии.
Кроме вышеперечисленных форм, настоящим праздником для ребят могут стать тематические вечера, чтения, акции и просто веселые классные огоньки и вечеринки.
Главное – подойти к подготовке мероприятия творчески и внести в каждое выполняемое дело свежую струю.
В моей школе был традиционный календарный праздничный круг: «День знаний», «Осенний бал», «Новогодний калейдоскоп», Рождественские посиделки, «День матери», мужской и женский дни (23 февраля и 8 марта), Масленица, Дни именинника, «Последний звонок» и Выпускной бал. Все ученики с нетерпением ждали этих веселых и запоминающихся дней, готовились, волновались, и никого не смущало то, что эти праздники отмечаются из года в год. Именно традиции укрепляют коллектив, воспитывают полноценного гражданина.
Закончить свое повествование хочу словами Ивана Бунина: «Не отрицая силы и значения Разума, в основание всего следует положить именно Любовь и Доброту, ибо жизнь большинство наших детей не балует, а "уменьшение любви и доброты есть всегда уменьшение жизни". И дай бог, чтобы она не сломала наших детей, чтобы их "опыты быстротекущей жизни" не были слишком горькими и не оказались сильнее всего доброго и прекрасного, что может и должно заложить в них школьное образование.
Вот почему считаю необходимым отмечать праздники, делая их не просто школьным мероприятием, а совместным событием школы и семьи.
Опыты | Январь 06, 2011,02:17
Мир вещей и пространство в рассказе Антона Павловича Чехова «Гриша».
А.П. Чехов практически с первых строк показывает нам историю с точки зрения Гриши. Передает его восприятие мира и впечатления. Сначала маленький герой показан нам со стороны, но вскоре автор «растворяется» в Гришиных ощущениях. Это становится ясно в момент акцентирования внимания читателя на «мохнатой пуговке» на шапке мальчика, ведь пуговицы для ребенка это главное, так же мы понимаем ощущения ребенка, что ему «душно и жарко» и «солнце бьет прямо в глаза и щиплет веки».
Пространство описывается, начиная с собственно Гришиного, и дальше переходит на более незнакомое ему.
Вещи, находящиеся в своей комнате, Гриша воспринимает в строгой последовательности – сначала ЕГО кровать, на которой он проводит большинство своего времени. Потом нянькин сундук, который связан у него с няней – человеком, проводящим с ним большее количество времени, и за которым Гриша находит много удивительных вещей: «катушки от ниток, бумажки, коробка без крышки и сломанный паяц». Затем стул, на который он, возможно, изредка залезает, и только в конце лампадка, к которой, по сути, он не имеет никакого отношения, но она светится, а значит, привлекает внимание, и с ней не так страшно спать.
В пространстве гостиной Гриша останавливает свое внимание только на двух вещах: на его стульчике и на часах. На стуле он сидит, когда обедает и считает его своим, а часы большие, непонятные и звонят.
Красные кресла в соседней комнате привлекают его внимание из-за яркого цвета, а так же потому, что ребенок в его возрасте ростом примерно с них, и они находятся прямо на уровне его глаз. Пятно на полу, «за которое Грише до сих пор грозят пальцами», - это его «творение», то, что он сделал. И ему это необычайно важно.
Папа и тетя, подарившая ему барабан, являются для нашего маленького героя загадочными персонажами, потому что она редко посещают ЕГО мир, и больше находятся в своем, пока еще не изведанном Гришей мире.
Изучая новое пространство – улицу, Гриша бессознательно прибегает к таким приемам, как подражание и опора на авторитет. В случае с лошадьми, он «Глядит на няньку, чтобы та разрешила его недоумение, но та молчит.». Такой же способ познания нового он использует при изучении солдат, идущих в баню: «Гриша весь холодеет от ужаса и глядит вопросительно на няньку: не опасно ли?». Но в последнем случае он также прибегает и к подражанию – «Гриша провожает глазами солдат и сам начинает шагать им в такт». В случае с собаками, которых мальчик принял за кошек, так как с кошками он уже имел дело, а что такое собака пока не знает, он тоже невольно пытается их понять через повторение за ними действия – «Гриша думает, что и ему тоже нужно бежать, и бежит за кошками». Но к сожалению, как и в случае с лошадьми, он не понят няней, поэтому не может до конца понять то, с чем столкнулся.
Дома Гриша привык, что все для него, что можно брать что угодно без спроса, поэтому у него и мысли не возникло, что нельзя взять апельсин у сидящей на улице женщины. Няня бьет его по рукам, чем пугает его, и он боится продолжать изуче5ние окружающего его мира.
Грише, как ребенку, узнавшему что-то новое, захотелось все это показать всем окружающим. А вдруг они этого не видели? Ему хочется показать все «человеку со светлыми пуговицами», а «еще недурно бы также прихватить с собой папу, маму и кошку».
По дороге в квартиру, Гриша замечает только то, что находится у него под ногами. Он сосредоточен на ходьбе. «Минуют старательно снеговые глыбы и лужи, потом по грязной, темной лестнице входят в комнату».
За столом мальчику дают кусок пирога и выпить. Мне кажется, это жестоко по отношению к нему, ведь он и не догадывался, что в стакане.
Вечером, дома, Гриша не может уснуть, потому что его переполняют эмоции. Он вспоминает все что с ним было за день, эти воспоминания смешиваются в его голове и «давят его мозг». Он хочет рассказать «все маме, стенам и кровати», но не находит слов, а мама не понимает его возбуждения, и думает что он просто приболел. Гриша остается не понятым.
Понимание мира вещей и пространства произведения крайне важно для восприятия его сути, ведь многое построено именно на этом. В данном рассказе, на пространстве и мире вещей завязан конфликт, осознание которого кроется именно в понимании пространства произведения.